— Не будете так любезны снять узду с Таши?
У нее ноги подкашиваются, а он требует снять проклятую узду!
Марианна молча повернулась и направилась к Таше. Немало времени прошло, прежде чем она наконец справилась и завела кобылу в стойло.
— Знаете, — заметил Стефан, медленно приближаясь к ней.
— Мне следовало бы спрятать вашу одежду. Не предполагал, что вы осмелитесь на столь дурацкую выходку!
Стараясь не смотреть на него, Марианна потуже стянула воротник плаща.
— Я ухожу. Посторонитесь! Больше я повторять не намерена!
Но Стефан, не торопясь, притянул ее к себе, так что она почти упала ему на грудь. Господи, какой же он теплый, даже в этом холодном стойле! Если бы она не так страстно хотела убить его, прижалась бы потеснее, с головой погрузилась бы в восхитительные ощущения!
— Вы не имеете на меня никаких прав, и я не позволю себя запугивать! Отпустите!
— Мне холодно, и я теряю терпение, Марианна! На вашем месте я бы поостерегся.
Марианна нагнула голову и впилась зубами в его ладонь. Стефан охнул от неожиданности и отпустил ее. Но не успела девушка добежать и до двери, как Стефан догнал ее и схватил за талию.
— Не торопись, маленькая ведьма! А, да что я тут распинаюсь!
Он поднял ее, завернул в одеяла и перебросил через плечо. Марианна попыталась взбрыкнуть и за все старания получила увесистый шлепок по заду.
— Да не сопротивляйтесь же, черт бы вас побрал! Мне холодно, я зол, как тысяча дьяволов, так что лежите смирно!
Последовал очередной шлепок.
Она замолотила кулаками по его спине, отлично понимая, что еще больше раздражает Филипа. Но вскоре ее силы иссякли, и она притихла.
Стефан добрался до спальни, поставил Марианну на ноги, но не отпускал.
— Пожалуйста, Стефан, — жалобно пробормотала она,
— Вы не понимаете. Мне очень тяжело.
— Каким это образом?
Девушка упорно поджала губы.
— Что, еще не придумали? Я так и знал. И учтите, не позволю вам сгубить себя. Сами знаете, шансов добраться до города у вас почти нет. Я не могу отвезти вас в город, хотя бы и знал все о ваших обстоятельствах и семье. Даже если бы вы соизволили сообщить, где живете вы. Правда, вы решительно отказываетесь объяснить, какие печальные обстоятельства заставили вас покинуть дом. Нет, мои действия расценивались бы в лучшем случае как глупость и легкомыслие, а в худшем считались бы похищением. — Он слегка встряхнул Марианну, и та подняла голову.
— Ничего со мной не случится. Никто со мной не справится. И я обещаю защищать вас до последней капли крови.
Он понятия не имел, на что отважился, но это его меньше всего заботило: он дал клятву и сдержит слово.
Ее рот превратился в бледную тонкую линию, и Стефан, видя, как она трепещет, деловито осведомился:
— Вы сумеете сами раздеться?
— Да, — устало пробормотала девушка, смиряясь с поражением. Стефан ненавидел себя за жестокость, но что тут поделаешь? Он ожидал, что Марианна немедленно отодвинется, но она еще теснее прижалась к нему, кажется, опасаясь, что вот-вот упадет.
— Так мы до утра провозимся. Сейчас помогу. Не двигайтесь.
Марианна хотела отойти, в самом деле хотела, только ноги не слушались. Еще чуть-чуть, и она рухнет, а такое унижение снести невозможно.
Стефан ловко расстегнул пуговицы ее корсажа, бесцеремонно снял платье и, усадив Марианна на край кровати, потянулся за сброшенным в спешке на пол халатом. Он уже хотел было отшвырнуть платье.
Девушка не спала почти всю ночь, предаваясь самым мрачным размышлениям. Признайся Стефан, что он пребывает в том же состоянии, она наверняка не поверила бы. Нет, он мужественный и сильный. И делает с Марианной все, что хочет. Взбрело в голову вернуть ее — и притащил в дом, невзирая на все мольбы. Но хуже всего то, что он прав: Марианна ни за что не добралась бы до города. Наверняка свалилась бы на полпути или стала бы жертвой волчьей стаи. Все, что у нее осталось, — ужасные предчувствия неизбежного.
Она обхватила себя руками и уже на рассвете погрузилась в неспокойный сон.
На следующее утро Стефан сочувственно вздохнул, заметив ее измученное лицо и темные круги под глазами. Поставив на тумбочку поднос с завтраком, он помог Марианне сесть.
— Я принес вам крепкий чай и тосты с джемом.
— Спасибо, — пролепетала Марианна.
— А сейчас у меня полно дел. Увидимся позже.
Стефан не появлялся два часа. Приняв ванну и побрившись, он тихо постучал в дверь спальни.
Марианна выглядела совершенно измученной и поникшей.
— Вы плохо спали?
Глупый вопрос, но нужно же хоть что-то сказать!
— Дать вам немного опия? В пузырьке чуть-чуть осталось. Вам следует отдохнуть. Согласны?
— Хорошо. — выдохнула она, и Стефану страстно захотелось обнять ее, утешить и сказать… Что?!
Он вытряс последние капли опия в стакан с водой и принес Марианне. Она, не отрываясь, выпила все и легла в ожидании блаженного забытья.
Стефан бесшумно ступал по комнате, наводя порядок. Прибравшись, он добавил дров в камин, выпрямился и искоса глянул на девушку. К его величайшей досаде, она уставилась в потолок широко раскрытыми глазами.
Стефан решительно подвинул к камину большое кресло.
— Ты смертельно устала. Доверьтесь мне, я все сделаю.
Она не сопротивлялась, когда Стефан сгреб ее вместе с одеялами и принес к креслу. Усевшись, он прижал ее к груди. Девушка долго смотрела на него, прежде чем опустить ресницы и прислониться головой к его плечу.
Стефан легонько погладил ее по спине и откинулся на спинку кресла. Уже через несколько минут она расслабилась и задышала ровнее.
Он и сам не помнил, как тоже задремал. Разбудил его едва слышный шорох. Встрепенувшись, Стефан уставился на полуоткрытую дверь. На лестнице слышались тихие шаги. Он уже хотел было снять Марианну с колен и ринуться на неведомого врага, как в щели появилась очень знакомая физиономия.
Глава 14
— Вы что и спите вместе? Стефан у тебя большие проблемы! — громко воскликнул Макс.
— Макс? — оттолкнув от себя Стефана, воскликнула я.
— По тише, что вы раскричались с утра. — открывая глаза, делая вид что только что проснулся пробурчал Стефан.
— Отвернись! — рыкнул Стефан на Макса, который продолжал смотреть, вытаращив глаза от удивления на нас.
После рыка Стефана, Макс пришел в себя и отвернулся, бурча что — то себе под нос.
Я соскочила моментально с рук Стефана, не смотря ему в глаза, не нужно было зеркало, чтоб понять на сколько красные у меня щеки.
